Владимирская икона Божией Матери

Вла­ди­мир­ская ико­на мно­го раз спа­са­ла Рос­сию от бед и на­па­стей, по­то­му в честь чу­до­твор­ной Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри в Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви уста­нов­ле­но боль­ше все­го празд­ни­ков: 21 мая (3 июня) — в па­мять о спа­се­нии Моск­вы от на­ше­ствия Му­хам­мед-Ги­рея в 1521 г., 23 июня (6 июля) — в па­мять о спа­се­нии от на­ше­ствия Ах­ма­та в 1480 г. и 26 ав­гу­ста (8 сен­тяб­ря) — в па­мять о спа­се­нии от на­ше­ствия Та­мер­ла­на в 1395 г.

Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри – глав­ная и са­мая чти­мая из всех рус­ских икон. На этой ико­не Бо­го­ма­терь с мла­ден­цем Хри­стом на ру­ках изоб­ра­же­ны в ико­но­гра­фи­че­ском ти­пе Уми­ле­ние – умиль­но при­льнув­ши­ми друг к дру­гу.

По цер­ков­но­му пре­да­нию ико­на пи­са­на Свя­тым Еван­ге­ли­стом Лу­кой. В Ки­ев из Кон­стан­ти­но­по­ля об­раз был до­став­лен око­ло 1131 г. и по­ме­щен в жен­ский Вы­ш­го­род­ский мо­на­стырь под Ки­е­вом.

Осо­бое по­чи­та­ние этой чу­до­твор­ной ико­ны Бо­го­ро­ди­цы на­ча­лось при ве­ли­ком кня­зе Ан­дрее Юрье­ви­че Бо­го­люб­ском (ок. 1110–1174). В 1149 го­ду сын ве­ли­ко­го кня­зя Юрия Дол­го­ру­ко­го, Ан­дрей Юрье­вич, стал удель­ным кня­зем го­ро­да Вы­ш­го­ро­да. В 1155 го­ду князь Ан­дрей Юрье­вич без со­гла­сия от­ца ре­шил по­ки­нуть свой удел и уехать в Ро­сто­во-Суз­даль­скую зем­лю. Князь был че­ло­ве­ком бо­го­лю­би­вым, и по­то­му стал он рас­спра­ши­вать об ико­нах, ко­то­рые мог бы взять с со­бою в до­ро­гу. Тут ему и рас­ска­за­ли об ико­не Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы из Вы­ш­го­род­ско­го мо­на­сты­ря, ко­то­рая до то­го уже три­жды схо­ди­ла с ме­ста: впер­вые, ко­гда во­шли в цер­ковь и уви­де­ли ее по­сре­ди хра­ма, то по­ста­ви­ли на дру­гое ме­сто; во вто­рой раз ви­де­ли ее, об­ра­тив­шу­ю­ся ли­ком к ал­та­рю, и по­то­му по­ста­ви­ли в ал­тарь; в тре­тий раз ви­де­ли ее, сто­яв­шую вновь от­дель­но вне пре­сто­ла. Услы­шав о та­ких чу­де­сах, князь Ан­дрей Юрье­вич при­шел в цер­ковь и, узрев ико­ну, по­лю­бил ее всем серд­цем. В мо­лит­ве пе­ред ико­ной, он сми­рен­но про­сил Бо­го­ро­ди­цу быть за­ступ­ни­цей и по­се­тить «но­во­про­све­щен­ных лю­дей» в Ро­сто­во-Суз­даль­ских зем­лях, ко­то­рых князь пол­но­стью от­да­ет под власть Бо­го­ро­ди­цы. «Да бу­дут все в Тво­ей во­ле», — та­ки­ми сло­ва­ми за­кон­чил он свою мо­лит­ву. А ко­гда от­пра­вил­ся князь в Ро­сто­во-Суз­даль­ское кня­же­ство, то ико­ну из Вы­ш­го­род­ско­го мо­на­сты­ря взял с со­бою.

По ме­ре про­дви­же­ния в ро­сто­во-суз­даль­ские зем­ли, Ан­дрей Бо­го­люб­ский все боль­ше убеж­дал­ся в право­те сво­е­го вы­бо­ра, до­ка­за­тель­ством че­го по­слу­жи­ли мно­го­чис­лен­ные чу­де­са, со­вер­шен­ные ико­ной по до­ро­ге. А глав­ным чу­дом ста­ло яв­ле­ние кня­зю Бо­жи­ей Ма­те­ри. Про­изо­шло это так. В де­ся­ти вер­стах от го­ро­да Вла­ди­ми­ра ло­ша­ди кня­же­ские, вез­шие ико­ну, вдруг оста­но­ви­лись и бо­лее не шли впе­ред. Ко­ню­хи за­пряг­ли но­вых ло­ша­дей, но и те не дви­га­лись с ме­ста. Во вре­мя ноч­ной мо­лит­вы кня­зю Ан­дрею яви­лась Бо­го­ро­ди­ца и объ­яви­ла, что Ее ико­на долж­на быть в го­ро­де Вла­ди­ми­ре. Так князь по­нял, что сто­ли­цей его кня­же­ства от­ны­не бу­дет го­род Вла­ди­мир.

Обос­но­вав­шись во Вла­ди­ми­ре, Ан­дрей Юрье­вич по­стро­ил в честь Бо­жи­ей Ма­те­ри Успен­ский со­бор, а са­му ико­ну окру­жил осо­бым по­чи­та­ни­ем. Со­бо­ру бы­ла вы­де­ле­на «де­ся­ти­на» «в тор­гах и ста­дах», а так­же се­ла и сло­бо­ды «с да­ня­ми». В ле­то­пи­си осо­бо под­черк­ну­то, что это был ка­мен­ный со­бор, в от­ли­чие, ви­ди­мо, от ду­бо­вой церк­ви, по­стро­ен­ной Вла­ди­ми­ром Мо­но­ма­хом в Ро­сто­ве. Ан­дрей Юрье­вич счи­тал эту ико­ну и во­об­ще Бо­жию Ма­терь по­кро­ви­тель­ни­цей сво­е­го кня­же­ства. Ико­на бы­ла укра­ше­на кня­зем бо­лее чем 30 грив­на­ми зо­ло­та, се­реб­ром, дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми и жем­чу­гом. С тех пор эта ико­на по­лу­чи­ла свое имя, под ко­то­рым во­шла в ис­то­рию — чу­до­твор­ная Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Ан­дрей Бо­го­люб­ский ви­дел во Вла­ди­мир­ской ико­не дер­жав­ную за­ступ­ни­цу со­зда­ва­е­мой им но­вой сто­ли­цы Се­ве­ро-Во­сточ­ной Ру­си. Имен­но во­круг Вла­ди­мир­ской ико­ны на Се­ве­ро-Во­сто­ке Ру­си на­чи­на­ет раз­ви­вать­ся и осо­бое по­чи­та­ние Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, столь ха­рак­тер­ное для рус­ско­го пра­во­слав­но­го со­зна­ния. «Как Бог со­тво­рил солн­це, не на од­ном ме­сте по­ста­вил его си­ять; в сво­ем дви­же­нии оно всю Все­лен­ную лу­ча­ми осве­ща­ет, — так и этот об­раз Пре­свя­той Вла­ды­чи­цы на­шей Бо­го­ро­ди­цы и Прис­но­де­вы Ма­рии, — пи­са­ли древ­не­рус­ские книж­ни­ки, — не на од­ном ме­сте чу­де­са и да­ры ис­це­ле­ния ис­то­ча­ет, но, об­хо­дя все стра­ны, весь мир про­све­ща­ет и от не­ду­гов ис­це­ля­ет».

Во­об­ще, со­глас­но пре­да­нию, Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца ока­зы­ва­ла Свое по­кро­ви­тель­ство двум до­став­шим­ся ей зем­ным уде­лам — Иве­рии и го­ре Афон. Под Ее по­кро­ви­тель­ством на­хо­дил­ся так­же и Кон­стан­ти­но­поль, ко­то­рый не­од­но­крат­но спа­сал­ся от на­ше­ствия раз­лич­ных пле­мен и на­ро­дов бла­го­да­ря за­ступ­ни­че­ству Бо­жи­ей Ма­те­ри. Осо­бен­но ста­ло по­чи­тать­ся чу­до, со­вер­шен­ное в 910 го­ду, — Бо­го­ро­ди­ца яви­лась во Вла­херн­ском хра­ме Кон­стан­ти­но­по­ля, про­стер­ла над ве­ру­ю­щи­ми бе­лый по­кров (омо­фор) и воз­нес­ла мо­лит­ву о спа­се­нии ми­ра от не­взгод и стра­да­ний.

Ре­ли­ги­оз­но-фи­ло­соф­ский смысл это­го чу­дес­но­го яв­ле­ния ока­зал­ся бо­лее чем зна­чи­тель­ным. С тех пор По­кров Бо­го­ро­ди­цы ста­но­вит­ся сна­ча­ла мест­ным, а за­тем и об­ще­пра­во­слав­ным сим­во­лом Бо­жи­ей Ма­те­ри как за­щит­ни­цы ми­ра. Ведь Бо­го­ро­ди­ца рас­смат­ри­ва­лась как глав­ная За­ступ­ни­ца за лю­дей пе­ред Гос­по­дом, по­кры­ва­ю­щая Сво­им По­кро­вом все ис­тин­ное хри­сти­ан­ство. Че­рез чу­до­твор­ные ико­ны или соб­ствен­ны­ми яв­ле­ни­я­ми Бо­го­ро­ди­ца по­ка­зы­ва­ла лю­дям Свою во­лю, и Са­ма ре­ша­ла, кто дол­жен быть под Ее за­щи­той.

С при­ня­ти­ем хри­сти­ан­ства по­чи­та­ние Бо­жи­ей Ма­те­ри сра­зу же утвер­жда­ет­ся и на Ру­си. Вла­ди­мир Свя­той по­свя­ща­ет Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це глав­ный храм Ки­е­ва (из­вест­ный так­же как Де­ся­тин­ная цер­ковь), а в па­мять о тор­же­стве по слу­чаю освя­ще­ния хра­ма уста­нав­ли­ва­ет празд­ник — пер­вый хри­сти­ан­ский празд­ник соб­ствен­но Рус­ской Церк­ви (от­ме­чал­ся 11 или 12 мая еже­год­но). В чис­ле пер­вых икон, вы­ве­зен­ных Вла­ди­ми­ром из Кор­су­ни, бы­ли три ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, по­лу­чив­шие позд­нее про­зва­ние Кор­сун­ских. В честь Успе­ния Бо­го­ро­ди­цы был освя­щен и глав­ный храм Ки­е­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря — Ве­ли­кая Успен­ская цер­ковь. При­чем, со­глас­но пре­да­нию, Бо­го­ро­ди­ца Са­ма яви­лась гре­че­ским зод­чим, по­стро­ив­шим позд­нее этот храм, со сло­ва­ми: «Хо­чу цер­ковь воз­двиг­нуть Се­бе на Ру­си, в Ки­е­ве».

В XII сто­ле­тии имен­но князь Ан­дрей Бо­го­люб­ский при­да­вал огром­ное зна­че­ние утвер­жде­нию по­чи­та­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри во Вла­ди­мир­ской зем­ле. Вдох­нов­лен­ный ви­де­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри, князь по­ве­лел на­пи­сать ико­ну, изоб­ра­зив Пре­чи­стую та­кой, как Она яви­лась ему. Эта ико­на ста­ла на­зы­вать­ся Бо­го­люб­ской ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри. А на ме­сте яв­ле­ния Бо­го­ро­ди­цы князь Ан­дрей ос­но­вал цер­ковь и мо­на­стырь в честь Рож­де­ства Бо­го­ро­ди­цы, где и хра­ни­лась вновь на­пи­сан­ная ико­на.

То­гда же по ве­ле­нию кня­зя Ан­дрея Юрье­ви­ча бы­ло на­пи­са­но «Ска­за­ние о чу­де­сах Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри». В этом «Ска­за­нии» и утвер­жда­ет­ся, что Са­ма Пре­свя­тая Бо­жия Ма­терь, по во­ле Бо­жи­ей, уста­нав­ли­ва­ет над Русью Свое осо­бое по­кро­ви­тель­ство. А это зна­чит, что Русь, то­же под­па­да­ет под бла­го­дат­ный По­кров Пре­свя­той Бо­жи­ей Ма­те­ри и ста­но­вит­ся Тре­тьим До­мом Бо­го­ро­ди­цы на Зем­ле, на­ря­ду с Иве­рий и Афо­ном.

И зна­ме­на­тель­но, что, по пре­да­нию, имен­но Ан­дрей Бо­го­люб­ский уста­но­вил на Ру­си празд­ник По­кро­ва Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, ко­то­рый стал от­ме­чать­ся еже­год­но 1 (14) ок­тяб­ря. В честь но­во­го празд­ни­ка князь ос­но­вал храм По­кро­ва Бо­жи­ей Ма­те­ри на Нер­ли — ис­тин­ную жем­чу­жи­ну древ­не­рус­ско­го зод­че­ства. Вско­ре празд­ник По­кро­ва Бо­го­ро­ди­цы во­шел в круг Дву­на­де­ся­тых празд­ни­ков Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви. Бо­лее то­го, он от­ме­чал­ся и от­ме­ча­ет­ся как один из глав­ных пра­во­слав­ных празд­ни­ков толь­ко на Ру­си.

И Бо­го­ро­ди­ца яв­ля­ла все но­вые зна­ки Сво­е­го по­кро­ви­тель­ства Вла­ди­мир­ской зем­ле и ее кня­зю. Так, имен­но но­вым чу­дом от Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри со­вре­мен­ни­ки объ­яс­ни­ли по­бе­ду Ан­дрея Бо­го­люб­ско­го над волж­ски­ми бул­га­ра­ми в 1164 го­ду.

В по­сле­ду­ю­щие сто­ле­тия Вла­ди­мир­ская ико­на не раз яв­ля­ла чу­де­са спа­се­ния Рус­ской зем­ли от мно­го­чис­лен­ных вра­гов.

В 1395 го­ду над Русью на­вис­ла оче­ред­ная бе­да. К рус­ским гра­ни­цам по­до­шли пол­чи­ща сред­не­ази­ат­ско­го пра­ви­те­ля Ти­му­ра. Это был уже из­вест­ный на весь мир за­во­е­ва­тель, по­ко­рив­ший Хо­резм, Пер­сию, го­су­дар­ства За­кав­ка­зья и со­здав­ший свое го­су­дар­ство со сто­ли­цей в Са­мар­кан­де. В Ев­ро­пе Ти­му­ра зва­ли Та­мер­ла­ном, а на Ру­си — Те­мир-Ак­са­ком, то есть «Же­лез­ным Хром­цом». Де­ло в том, что в од­ном из сра­же­ний он был тя­же­ло ра­нен в бед­ро и остал­ся хро­мым, от­ку­да и по­яви­лось это его про­зви­ще.

В 1389 го­ду Ти­мур на­чал вой­ну с зо­ло­то­ор­дын­ским ха­ном Тох­та­мы­шем. И вот в 1395 г. Ти­мур при­шел к рус­ским гра­ни­цам, ра­зо­рил г. Елец. Ва­си­лий Дмит­ри­е­вич с вой­ском вы­шел из Моск­вы и встал на бе­ре­гах Оки. Но не бы­ло уве­рен­но­сти, что рус­ское вой­ско усто­ит в бит­ве.

И то­гда мит­ро­по­лит Ки­при­ан ре­шил об­ра­тить­ся к по­мо­щи Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Из го­ро­да Вла­ди­ми­ра в Моск­ву при­вез­ли чу­до­твор­ную ико­ну Вла­ди­мир­ской Бо­жи­ей Ма­те­ри. 26 ав­гу­ста 1395 г. мно­же­ство на­ро­ду с мо­лит­ва­ми и бла­го­дар­ствен­ны­ми пес­но­пе­ни­я­ми встре­ча­ли ико­ну у стен Моск­вы, вос­кли­цая: «Ма­терь Бо­жия! Спа­си зем­лю Рус­скую!» Ико­ну с крест­ным хо­дом с мо­леб­на­ми внес­ли в Кремль и по­ста­ви­ли в Успен­ском со­бо­ре. И про­изо­шло чу­до! В тот са­мый день и час, в ко­то­рый при­не­се­на бы­ла в Моск­ву ико­на Бо­го­ро­ди­цы, Ти­мур не­ожи­дан­но от­сту­пил от гра­ниц Ру­си.

Вот как об этом рас­ска­зы­ва­ет ле­то­пись: «Те­мир-Ак­сак сто­ял на од­ном ме­сте уже две не­де­ли. И в тот са­мый день и час, в ко­то­рый при­не­се­на бы­ла в Моск­ву ико­на Пре­чи­стой, охва­ти­ли его страх и ужас, слов­но от не­ко­е­го во­ин­ства, иду­ще­го из Ру­си. Ис­пу­гал­ся он и ушел в свою зем­лю. Так про­яви­лось ми­ло­сер­дие Бо­жие и Пре­чи­стой Его Ма­те­ри, ско­рой по­мощ­ни­цы все­му ро­ду хри­сти­ан­ско­му. Услы­шав об этом, ве­ли­кий князь и все хри­сти­а­не воз­да­ли хва­лу Бо­гу и Пре­чи­стой Его Ма­те­ри, а на том ме­сте, где встре­ти­ли чу­до­твор­ную ико­ну, по­ста­ви­ли цер­ковь в Ее имя и устро­и­ли мо­на­стырь и уста­но­ви­ли празд­но­вать па­мять се­го чу­да 26 ав­гу­ста».

На Ру­си от­ход Ти­му­ра свя­за­ли с за­ступ­ни­че­ством Бо­жи­ей Ма­те­ри. Рас­ска­зы­ва­ли, что Ти­мур уви­дел во сне ве­ли­кую го­ру и с вер­ши­ны ее иду­щих мно­гих свя­ти­те­лей с зла­ты­ми жез­ла­ми, и над ни­ми в воз­ду­хе ве­ли­че­ствен­ную и бла­го­леп­ную Же­ну, с тьма­ми мол­ние­об­раз­ных во­и­нов, ко­то­рые все устре­ми­лись на Ти­му­ра. На храб­ро­го «Же­лез­но­го Хром­ца» на­шел жут­кий страх и он «убо­ял­ся во­е­вать Рус­скую зем­лю». «По Бо­жи­ей бла­го­да­ти не­из­ре­чен­ной ми­ло­сти, мо­лит­ва­ми Свя­той Бо­го­ро­ди­цы, го­род наш Москва цел и не­вре­дим остал­ся, а Те­мир Ак­сак-царь воз­вра­тил­ся на­зад…», — за­пи­сал древ­ний ле­то­пи­сец.

День 26 ав­гу­ста стал цер­ков­ным празд­ни­ком — Сре­те­ния (встре­чи) ико­ны Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, в па­мять спа­се­ния Моск­вы от на­ше­ствия Ти­му­ра. Мо­на­стырь, ос­но­ван­ный на ме­сте встре­чи Вла­ди­мир­ской ико­ны, на­зва­ли Сре­тен­ским, ко­то­рый и сей­час сто­ит в Москве на ули­це Сре­тен­ке.

В том же 1395 го­ду Ти­мур по­бе­дил ха­на Тох­та­мы­ша, сжег Са­рай, за­тем раз­гро­мил Азов и г. Ка­фу в Кры­му (ны­не – г. Фе­о­до­сия). Ка­за­лось бы, рус­ским зем­лям ста­ло жить луч­ше — Мос­ков­ское ве­ли­кое кня­же­ство пе­ре­ста­ло пла­тить дань в Ор­ду.

Но но­вые ор­дын­ские пра­ви­те­ли не мог­ли про­стить Ру­си та­кой воль­но­сти. И вот в 1408 го­ду но­вая бе­да по­стиг­ла мос­ков­ские зем­ли — на этот раз по­ко­рить и на­ка­зать Русь явил­ся эмир Еди­гей. Он не при­над­ле­жал к хан­ско­му ро­ду, но при под­держ­ке Ти­му­ра, в 1397–1410 гг. был фак­ти­че­ским пра­ви­те­лем Зо­ло­той Ор­ды. «Этот Еди­гей был пер­вым сре­ди кня­зей ор­дын­ских и сам пра­вил Ор­дою, а на цар­ство в Ор­де са­жал ко­го хо­тел», — рас­ска­зы­вал рус­ский ле­то­пи­сец.

В Москве не жда­ли на­ше­ствия. Как вдруг огром­ная ор­дын­ская ар­мия по­яви­лась под сте­на­ми рус­ской сто­ли­цы. Князь Ва­си­лий Дмит­ри­е­вич не успел со­брать да­же ма­лой дру­жи­ны, и по­то­му уехал из го­ро­да вме­сте с се­мьей, оста­вив Моск­ву на по­пе­че­ние дя­ди Вла­ди­ми­ра Ан­дре­еви­ча Храб­ро­го. 1 де­каб­ря 1408 го­да вой­ска Еди­гея оса­ди­ли Моск­ву. Но опыт­ный пол­ко­во­дец, Вла­ди­мир Ан­дре­евич так су­мел ор­га­ни­зо­вать обо­ро­ну го­ро­да, что Еди­гей да­же не стал пы­тать­ся штур­мо­вать го­род­ские сте­ны. За­то он на­чал разо­рять со­сед­ние го­ро­да — Сер­пу­хов, Дмит­ров, Ро­стов, Пе­ре­я­с­лавль, Ниж­ний Нов­го­род и дру­гие.

А в Москве в это вре­мя пра­во­слав­ный люд не­устан­но мо­лил­ся пе­ред Вла­ди­мир­ской ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри: «О За­ступ­ни­ца на­ша не­от­ступ­ная! Еще раз не пре­дай нас в ру­ки вра­гов на­ших!». И сно­ва мо­лит­вы моск­ви­чей бы­ли услы­ша­ны. В это вре­мя Еди­гей по­лу­чил све­де­ния о пе­ре­во­ро­те в Ор­де. И ре­шил из­ме­нить пла­ны. 20 де­каб­ря, на­ка­ну­не дня цер­ков­ной па­мя­ти мит­ро­по­ли­та Пет­ра, Еди­гей взял с моск­ви­чей вы­куп в 3 тыс. руб­лей и от­сту­пил. Рус­ский ле­то­пи­сец за­пи­сал: «Так из­ба­ви­ли Гос­подь и Пре­чи­стая Его Ма­терь и чу­до­тво­рец Петр град свой от ве­ли­кой пе­ча­ли».

Но­вое чу­до че­рез свою Вла­ди­мир­скую ико­ну Бо­го­ро­ди­ца да­ро­ва­ла Ру­си в 1480 г. В июне 1480 г. та­тар­ский хан Ах­мат вы­сту­пил в «ве­ли­кий по­ход» про­тив Моск­вы, что­бы за­ста­вить ве­ли­ко­го мос­ков­ско­го кня­зя воз­об­но­вить вы­пла­ту да­ни в Ор­ду. Еще до при­хо­да Ах­ма­та, ле­том, 23 июня 1480 го­да, в Моск­ву бы­ла при­не­се­на Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, пе­ред ко­то­рой ста­ли свер­шать не­пре­рыв­ные мо­леб­ны о спа­се­нии Ру­си.

А рус­ские ра­ти по при­ка­зу ве­ли­ко­го кня­зя Ива­на III Ва­си­лье­ви­ча вы­шли на­встре­чу ор­дын­ско­му вой­ску. По­дой­дя к ре­ке Оке, Ах­мат уви­дел, что все пе­ре­пра­вы че­рез нее за­ня­ты мос­ков­ски­ми пол­ка­ми под ко­ман­до­ва­ни­ем сы­на ве­ли­ко­го кня­зя Ива­на Ива­но­ви­ча Мо­ло­до­го и во­е­во­ды, кня­зя Да­ни­лы Дмит­ри­е­ви­ча Холм­ско­го. Ор­дын­ское вой­ско дви­ну­лось к ре­ке Уг­ре, ле­во­му при­то­ку Оки, на­де­ясь там пе­ре­пра­вить­ся в мос­ков­ские зем­ли. Од­на­ко рус­ские пол­ки успе­ли пе­ре­брать­ся к Уг­ре, в рай­он Ка­лу­ги. И рус­ские вой­ска успеш­но от­ра­зи­ли не­сколь­ко по­пы­ток та­тар фор­си­ро­вать ре­ку, уме­ло при­ме­няя пуш­ки и руч­ное ог­не­стрель­ное ору­жие. 26 ок­тяб­ря уда­ри­ли мо­ро­зы, и Уг­ра по­кры­лась льдом. Со дня на день ожи­да­лось ре­ши­тель­ное на­ступ­ле­ние та­тар.

В Москве пра­во­слав­ный на­род усерд­но мо­лил­ся пе­ред Вла­ди­мир­ской ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри. И не­ожи­дан­но, 9 ок­тяб­ря та­та­ры под­ня­лись и ста­ли от­хо­дить в степь. 11 но­яб­ря 1480 г. ушел и Ах­мат. Ле­то­пи­сец за­пи­сал: «Бе­жа­ли же та­та­ры с Уг­ры, а бы­ли на­ги и бо­сы, обо­дра­лись». Вско­ре, не успев воз­вра­тить­ся в Ор­ду, Ах­мат был убит. С ор­дын­ским игом на Ру­си бы­ло по­кон­че­но на­все­гда.

А са­мо осво­бож­де­ние Ру­си от ор­дын­ско­го ига цер­ков­ное и на­род­ное со­зна­ние свя­за­ло с за­ступ­ни­че­ством Бо­жи­ей Ма­те­ри от Ее Вла­ди­мир­ской ико­ны. «И слу­чи­лось то­гда пре­слав­ное чу­до Свя­той Бо­го­ро­ди­цы: ко­гда от­сту­пи­ли на­ши от бе­ре­га, то­гда та­та­ры, охва­чен­ные стра­хом, по­бе­жа­ли, ду­мая, что рус­ские усту­па­ют им бе­рег для то­го, что­бы бить­ся…» — за­пи­са­но в од­ной из ле­то­пи­сей. Да и сам ве­ли­кий князь все­мер­но «хва­лил» Гос­по­да и Пре­чи­стую Бо­го­ро­ди­цу за чу­дес­ное спа­се­ние от Ах­ма­то­вой ор­ды: «При­шел ве­ли­кий князь в Моск­ву из Бо­ров­ска и воз­дал хва­лу Бо­гу и Пре­чи­стой Бо­го­ро­ди­це и свя­тым чу­до­твор­цам, из­ба­вив­шим от по­га­ных, и воз­ра­до­ва­лись все лю­ди и воз­ве­се­ли­лись, и вос­сла­ви­ли Бо­га и Пре­чи­стую Ма­терь, го­во­ря: «Ни ан­ге­лы, ни лю­ди спас­ли нас, но Сам Гос­подь, по мо­лит­вам Пре­чи­стой и всех свя­тых»". И бук­валь­но сра­зу же, зи­мой 1480/81 го­да, был уста­нов­лен но­вый цер­ков­ный празд­ник в па­мять спа­се­ния Моск­вы от на­ше­ствия Ах­ма­та — 23 июня (6 июля), день вто­ро­го Сре­те­ния Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, а ме­сто сто­я­ния на Уг­ре со­вре­мен­ни­ки на­зва­ли «по­я­сом Бо­го­ро­ди­цы».

И еще од­но чу­до от Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри во­шло в цер­ков­ный ка­лен­дарь Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви. Ле­том 1521 го­да в Москве ста­ло из­вест­но, что крым­ский хан Му­хам­мед-Ги­рей с огром­ным вой­ском стре­ми­тель­но дви­жет­ся к рус­ским гра­ни­цам. У Оки вой­ско, по­слан­ное ве­ли­ким кня­зем Ва­си­ли­ем III, ока­за­лось на­го­ло­ву раз­би­то крым­ча­ка­ми. Ор­да за­хват­чи­ков ри­ну­лась разо­рять Ко­ло­мен­ские и Мос­ков­ские зем­ли. Ле­то­пись так пе­ре­да­ет рас­сказ об этих со­бы­ти­ях: «На­чал царь (т.е. крым­ский хан. — C.П.) разо­рять Ко­ло­мен­ские ме­ста, и ра­зо­рил их, и мно­гих взял в плен… А сам сто­ял на Се­вер­ке (пра­вый при­ток Моск­вы-ре­ки. — C.П.) две не­де­ли, а вой­ско свое рас­пу­стил; и иные из них при­шли из­го­ном к Ост­ро­ву, се­лу ве­ли­ко­го кня­зя под Моск­вой, и на Уг­ре­ше мо­на­стырь со­жгли. А моск­ви­чи и при­шед­шие в Моск­ву из уез­дов си­де­ли в ту по­ру в го­ро­де, в оса­де. Ве­ли­кий же князь ушел из Моск­вы на Во­лок и на­чал с во­е­во­да­ми и с людь­ми сво­и­ми со­би­рать вой­ско. И узнал о том ока­ян­ный царь Мах­мет-Ги­рей, и вско­ре ушел во­сво­я­си, не до­жи­да­ясь, по­ка ве­ли­кий князь со­бе­рет си­лы…»

К со­жа­ле­нию, в тот раз все ока­за­лось на­мно­го страш­нее, не­же­ли крат­ко опи­сал ле­то­пи­сец. По дру­гим сви­де­тель­ствам мы зна­ем, что и окрест­но­сти Моск­вы бы­ли силь­но ра­зо­ре­ны, а крым­ча­ки уве­ли с со­бой огром­ный по­лон. Но столь­ный го­род Му­хам­мед-Ги­рей взять так и не смог. И пра­во­слав­ный на­род знал по­че­му — Са­ма Бо­жия Ма­терь яви­ла Москве свое за­ступ­ни­че­ство от Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Во все вре­мя оса­ды Моск­вы, мит­ро­по­лит Вар­ла­ам вме­сте с жи­те­ля­ми сто­лич­но­го гра­да усерд­но мо­лил­ся об из­бав­ле­нии от ги­бе­ли. И в раз­ных пись­мен­ных ис­точ­ни­ках бы­ли за­пи­са­ны све­де­ния о чу­де­сах, про­изо­шед­ших в этот мо­мент. На­при­мер, Сте­пен­ная кни­га со­об­ща­ет, что не­кой пре­ста­ре­лой мо­на­хи­не бы­ло ви­де­ние: из Крем­ля, с Вла­ди­мир­ской ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри, стал ухо­дить сонм свя­ти­те­лей, за­брав ико­ны и свя­ты­ни – в на­ка­за­ние Бо­жие за гре­хи ее жи­те­лей. По вы­хо­де из крем­лев­ских во­рот свя­ти­те­ли бы­ли встре­че­ны пре­по­доб­ны­ми Сер­ги­ем Ра­до­неж­ским и Вар­ла­а­мом Ху­тын­ским, ко­то­рые умо­ли­ли свя­тых не ухо­дить, а со­вер­шить сов­мест­ный мо­ле­бен за спа­се­ние Моск­вы. Все они вме­сте при­нес­ли Гос­по­ду пла­мен­ную мо­лит­ву о про­ще­нии со­гре­шив­ших и из­бав­ле­нии Моск­вы от вра­гов. По­сле этой мо­лит­вы свя­ти­те­ли воз­вра­ти­лись в Кремль и внес­ли об­рат­но свя­тую Вла­ди­мир­скую ико­ну. По­доб­ное же ви­де­ние бы­ло и мос­ков­ско­му свя­то­му, бла­жен­но­му Ва­си­лию, ко­то­ро­му бы­ло от­кры­то, что за­ступ­ле­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри и мо­лит­ва­ми свя­тых Москва бу­дет спа­се­на. То же ви­де­ние бы­ло еще трем жен­щи­нам, о том же бы­ло по­ве­да­но не­ко­му по­но­ма­рю. По­это­му в на­ро­де спра­вед­ли­во по­счи­та­ли, что за­ступ­ни­че­ством пре­по­доб­ных Сер­гия и Вар­ла­а­ма от­ше­ствие свя­тых, а зна­чит и бла­го­да­ти, из Моск­вы не про­изо­шло, а по мо­лит­вам пе­ред Вла­ди­мир­ской ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри не­бес­ные си­лы всту­пи­лись за Рус­скую зем­лю и крым­ские та­та­ры са­ми со­бой бе­жа­ли из-под Моск­вы. Не­сколь­ко позд­нее, в па­мять о чу­дес­ном спа­се­нии сто­ли­цы от на­ше­ствия Му­хам­мед-Ги­рея был уста­нов­лен еще один празд­ник в честь глав­ной рус­ской свя­ты­ни — 21 мая (3 июня).

И до се­го­дняш­не­го дня Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри яв­ля­ет­ся об­ще­рус­ской свя­ты­ней, глав­ной и са­мой чти­мой из всех рус­ских икон. Име­ет­ся так­же мно­же­ство спис­ков Вла­ди­мир­ской ико­ны, зна­чи­тель­ное чис­ло ко­то­рых так­же по­чи­та­ют­ся как чу­до­твор­ные.

С.В. Пе­ре­ве­зен­цев

Ис­точ­ник: www.pravmir.ru