25 июля. Иконы Божией Матери, именуемой «Троеручица»

События, положившие начало прославлению иконы Божией Матери «Троеручицы», относятся к VIII веку, ко временам иконоборчества. Воины императора-еретика Льва Исавра рыскали по домам православных христиан, отыскивая иконы, отбирали их и жгли, а иконопочитателей предавали мукам и смерти.

Лишь за пределами византийских земель, в мусульман­ском Дамаске, православные не были стеснены в почи­тании икон. Причина была в том, что первым минист­ром у местного халифа был ревностный христианин, богослов и гимнограф Иоанн Дамаскин (память его Цер­ковь отмечает 4 декабря). Своим многочисленным зна­комым в Византии Иоанн переправлял письма, в кото­рых на основании Священного Писания и святоотеческих преданий доказывал правильность иконопочитания. Вдох­новенные письма Иоанна Дамаскина тайно переписыва­лись, передавались из рук в руки, немало способствую уверению в истине православных и обличению ереси иконоборческой.

Взбешенный император, чтобы лишить Церковь непо­бедимого защитника Православия, решил коварно извес­ти Иоанна Дамаскина. Он приказал искусным писцам тщательно изучить почерк Иоанна и написать как бы его рукою поддельное письмо к императору с предложением измены. В письме сообщалось, что город Дамаск охра­няется сарацинами небрежно и византийское войско мо­жет без труда им овладеть, в чем обещалась и всячес­кая помощь со стороны первого министра.

Такое поддельное письмо император и послал халифу, лицемерно пояснив, что, несмотря на предложения Иоанна, желает мира и дружбы с халифом, а министра-изменника советует казнить.

Халиф впал в ярость и, забыв о многолетней предан­ной службе своего министра, повелел отсечь ему кисть правой руки, которой тот будто бы писал изменнические строки. Отсеченная кисть была повешена у всех на виду на базарной площади.

Иоанн жестоко страдал от боли, еще же сильнее – от незаслуженной обиды. К вечеру он попросил халифа, что­бы тот разрешил ему похоронить отрубленную кисть дес­ницы. Халиф, памятуя прежнее усердие своего министра, ответил согласием.

Затворившись в доме, Иоанн Дамаскин приложил от­сеченную кисть к ране и углубился в молитву. Святой просил Матерь Божию исцелить десницу, писавшую в за­щиту Православия, и дал обет употребить руку эту на создание творений во славу Владычицы.

В этот миг он уснул. В сонном видении предстала ему Богоматерь и сказала: «Ты исцелен, трудись же прилеж­но этой рукой».

Пробудившись, Иоанн Дамаскин излил свою благодар­ность к чудной Исцелительнице в дивном песнопении «О тебе радуется, Обрадованная, всякая тварь...». Весть о чу­де быстро разнеслась по всему городу. Устыженный ха­лиф просил у Иоанна Дамаскина прощения и призывал его вернуться к делам государственного управления, но отныне Иоанн отдавал все свои силы на служение одно­му Богу. Он удалился в обитель во имя святого Саввы Освященного, где принял иноческий постриг. Сюда же преподобный принес икону Божией Матери, ниспослав­шую ему исцеление. В память о чуде он прикрепил к нижней части иконы изображение кисти правой руки, от­литое из серебра.

С тех пор такая десница рисуется на всех списках с чудотворного образа, получившего название «Троеручица».

Образ пребывал в обители во имя святого Саввы до XIII века, когда был поднесен другому святому Савве, архиепископу Сербскому. При нашествии же на Сербию агарян православные, желая сохранить икону, возложили ее на ослика и пустили его без провожатого. С драго­ценной поклажей он сам дошел до Святой Горы Афон и остановился у ворот Хилендарского монастыря. Местные иноки приняли икону как великий дар, а на место ос­тановки ослика стали ежегодно совершать крестный ход.

Однажды в Хилендарском монастыре почил старый игумен. Выборы нового вызывали среди братии распри и разделение. И тогда Матерь Божия, явившись одно­му затворнику, объявила, что отныне Сама будет игу­мений обители. В знак этого дотоле стоявшая в алта­ре монастырского собора «Троеручица» чудесным образом перенеслась по воздуху к середине храма, на игуменское место. С тех пор и по сей день Хилендарем управляет священноинок-наместник, стоящий во время служб у игуменского места, где хранится образ «Троеручица» – Игуменьи сей обители. От Нее принимают иноки благословение, прикладываясь к иконе, как бы от игумена.

Во времена греко-турецких войн Афон оставался вне власти иноверцев: турки признавались, что нередко ви­дели таинственную Жену, охранявшую стены Хилендарской обители и недосягаемую для человеческих рук.

«Троеручица» издавна почиталась и в России, где пре­бывает немало списков с первоявленного образа, также прославившихся чудотворениями. Еще в 1661 году хилендарские иноки прислали один такой список в дар Ново-иерусалимскому монастырю. С него в 1716 году был снят другой список, с тех пор пребывающий в москов­ском храме Успения в Гончарах (Болгарское подворье). С заступничеством этой святыни связывают то, что храм сей никогда, даже во времена наилютейших гонений на веру, не закрывался и сохранил все свои колокола. Ны­не в храме перед этим образом ежепятнично читается акафист. В изразцовом киоте на наружной западной сте­не храма Успения в Гончарах помещен еще один список, и перед ликом Божией Матери «Троеручицы» здесь слы­шатся неустанные моления.

Чудотворные списки с самого первоявленного афонско­го образа либо же с других списков «Троеручицы» на­ходились также в московском храме Покрова в Голиках, в тульской Владимирской на Ржавце церкви, в Белобережской пустыни под Брянском, в воронежском Алексеевском Акатовом монастыре, в Ниловой пустыни на Се­лигере и в иных местах.

Русский народ издревле нашел в своей душе един­ственно верное слово в обращении к Богородице: в обиходе он назвал Ее, и сейчас называет так же, как родную мать, – исполненным нежности и любовным обращением: «Матушка!» Люди духов­но увидели, что не в каком-то условном аллегори­ческом смысле, а в высшей онтологической дейст­вительности Матерь Божия является Матерью Церкви, кровной – по Крови Христовой – Мате­рью каждого верующего.

Протоиерей Лев Лебедев

Надежда Дмитриева
Из книги «О Тебе радуется!»